Отправлено: 09.01.23 12:28. Заголовок: ТМД 1 тур: Женевьева Пресли - Kori Masters [Belinda Flamazing]

Женевьева Пресли - Kori Masters

Дата начала дуэли: 9 Января
Дата окончания дуэли: 29 Января
Очередность: жребий
Условия выполнения проигравшей стороной: нет
Пожелания: нет

 Отправлено: 09.01.23 12:47. Заголовок: Первый раунд

Белинда зашла в специально открытую для первого тура комнату и с помощью заклинания люмос зажгла свечи. Бегло оценив комнату, рефери сдунула невидимую пылинку со своей спец мантии клуба с эмблемой "ДКС" и поздоровалась с первыми дуэлянтками:

- Добро пожаловать на Турнир Магических Дуэлей в Дуэльном Клубе Слизерина! - улыбнувшись девушкам, слизеринка продолжила - Занимайте позиции друг против друга, приготовьте палочки. Мы, конечно же, с вами знакомы, так что не буду представляться. Сегодня я буду вашим рефери. Напоминаю, что дуэль длится 3 раунда ( где 1 неделя = 1 раунд). Результат будет оглашаться в воскресенье (или раньше, зависит всё от вас), будьте вежливыми и оставляйте вашему оппоненту 3-4 дня отписаться. В каждом раунде можно использовать три заклинания (защитные, атакующие, вспомогательные) - допустимо использовать зелья - смотрите регламент Турнира.

Белинда достала из кармана блестящий галлеон:

Определяем, кто ходит первый: Женевьева - решка, Kori - дракон.

Рефери подкинула монетку и объявила:
- Фортуна говорит - дракон. Итак первой в этом раунде ходит Kori!

Первый раунд начался. May the odds be ever in your favor!

Женевьева Пресли - 10 баллов
Kori Masters - 10 баллов



Памятка:

Скрытый текст

1) Правила оформления постов Действия - никак не выделяются Прямая речь - жирным шрифтом Ваши мысли - курсивом Речь вашего собеседника или кого-либо - подчёркивание (можно жирный шрифт и подчёркивание) 2) Зелья Применение зелий в Турнире. Чтобы использовать зелье в дуэли, участникам необходимо перед началом дуэли оставить рпг-пост в зельеварне с полным описанием приготовления зелья. Действие зелья полностью зависит от правильности его приготовления. Список допущенных зелий находится здесь Во время Турнира ограничений по курсам нет. 3) Список заклинаний Список допущенных заклинаний находится здесь 4) Очерёдность Участники дуэли оставляют свои сообщения в строгом порядке. Первое сообщение оставляет ведущий дуэль рефери (Белинда), в котором приветствует оппонентов и называет имя с правом первого хода - Kori. Второе сообщение оставляет названный участник (Kori), третье - второй участник (Женевьева). Затем ведущий рефери (Белинда) пишет результаты раунда, после чего ходит тот участник (Женевьева), кто в первом раунде ходил вторым, затем ходит тот (Kori), кому в первом раунде принадлежало право первого хода. 5) Количество заклинаний и зелий На время Турнира в одном сообщении (ходе) участник дуэли может применить три заклинания, либо два заклинания и одно зелье - одно защитное и два атакующих или одно защитное, одно атакующее заклинание, а также по желанию третье вспомогательное. Или любые другие комбинации с применением или без допустимых к использованию зелий в Турнире, где одно защитное заклинание отражает только одно атакующее заклинание. Пожалуйста, не забудьте указать, какое из атакующих заклинаний соперника вы пытаетесь отразить (в случае произношения соперником более 1 атакующего заклинания). Сделать это можно путём выделения прямой речи оппонента. Увернуться от заклинания по умолчанию невозможно. В случае срабатывания атакующего заклинания с длительным эффектом, ведущий дуэль рефери в конце раунда снимает заклинание с пораженного участника. В течение одной дуэли можно использовать каждое атакующее и защитное заклинание не более 1 раза. Одно и тоже заклинание, снижающее шанс срабатывания заклинания оппонента, можно использовать не более одного раза, но оппонент может данное заклинание повторить

 Отправлено: 12.01.23 20:29. Заголовок: – Как-то мне тревожн..

– Как-то мне тревожно встречаться на дуэли с Женевьевой после… всего.
– Ой, да кто там помнит, что было четыре семестра назад.

Действительно, кто.

Маршрут Лондон – Хогсмид кажется теперь уже чем-то обыденным и простым: да, все это время можно было бы посвятить ночному сну, если бы сон всегда приходил и всегда – вовремя, но, с другой стороны, каждый час в поездке можно было чем-то наполнить. Сегодня – кельтской мифологией, изучением видов валлийских фейри и попыткой прочитать все эти названия, ни разу не запнувшись.

«В мифологии валлийских кельтов Тилвит Тег – народ валлийского правителя потустороннего мира, Гвинн Ап Нита, что также был Диким Охотником – собирателем душ – и повелителем мертвых. Тилвит Тег изначально описывались как светловолосые фейри, жаждущие золотоволосых человеческих детей, которых они похищают, оставляя на их месте подменышей – кримбилион». Хорошо, что я не была золотоволосой, а то бы решила, что…

В купе, в котором ехала Кори, вошли двое: женщина с самыми тонкими губами в мире, отчего ее кривая улыбка напоминала упавшую на книжную страницу нитку, выбившуюся из палантина, и мужчина, смотревший на все вокруг так, будто ему в глотку воткнули волшебную палочку – он то ли не дышал, то ли не сглатывал слюну, то ли не моргал; от него тянуло запахом жареного бекона, которым, кажется, была насквозь пропитана его мантия, волосы и даже дорожная сумка. Мастерс взглянула на них поверх книги – мимолетный взгляд, брошенный лишь ради того, чтобы выразить свою неприязнь, и понять, что перед ней англичане. Откровенно говоря, ей было бы все равно, из какой части Британии эти двое, куда они едут и почему эта парочка вызывает такое отвращение, если бы ее уха не коснулось:

– Какая хорошая девочка. Не знала, что они сейчас умеют читать.
– Не девочка. La-a-ass, – последнее слово было протянуто мистером в беконной мантии с таким отвращением, будто он главный участник всех англо-шотландский войн.

«Тилвит Тег, согласно фольклористу Уирту Сайксу, можно разделить на пять основных групп. Эллионы – крошечные дружелюбные валлийские эльфы; полупрозрачные, хотя в некоторых рассказанных историях эллионы меньше похожи на эфир и больше – на сомерсетских пикси. Питаются преимущественно поганками и похожей на грибок субстанцией, что содержится в корнях старых деревьях и трещинах известняка – так называемым эльфийским маслом». Отвратительно.

Девушка сжала зубы так, что закололо в районе скул. Если и было что-то, что ее раздражало больше, чем когда валлийцев называли британцами, так это те не такие уж редкие случаи, когда валлийцы и шотландцы смешивались в одно. Хотелось подарить карту Соединенного Королевства, а лучше – воткнуть ее куда-нибудь… в глотку, чтобы напоминали этого мистера, демонстрирующего свои превосходные знания шотландского английского.

«Коблинау – валлийская разновидность гоблина; безобразные существа около двадцати дюймов ростом, что живут в шахтах, каменоломнях и пещерах и одеваются, как горняки. Несмотря на сходство с гоблинами, коблинау настроены по отношению к людям доброжелательно, опасности не представляет, а иногда даже помогает горнякам найти богатые горизонты и жилы или предостерегает характерным стуком. Если обидеть коблинау, они кидаются камнями, но это не наносит людям никакого урона. Часто принимают вид крайне занятых персон, но на самом деле ничем важным не занимаются и вообще не работают».

И упоминания о том, что она – хорошая девочка, Кори тоже доводило до трясущихся рук и безумного желания закатить глаза. Хорошей девочкой ее называла противная соседка в Суонси, хорошей девочкой ее порой называли в магазинах и в маленьких лавочках в Лондоне, где она покупала выпечку и сливки для кофе, хорошей девочкой она была везде, где нужно было быть хорошей девочкой, молчать и вежливо улыбаться. Поступив в Хогвартс, слизеринка, кажется, тоже сперва производила впечатление хорошей девочки – так, что на какое-то время действительно поверила, что должна быть такой; всегда. Но иногда голоса в голове звучат не просто так, и тот, что говорил ей: «с чего ты взяла, что тебя должны любить?» – звучал громче, чем звучала для себя сама Кори.

«Бвбаход – валлийские домашние духи, напоминающие брауни. Известно, что если их уважать, то они помогают с ведением домашнего хозяйства, выполняя любую работу по дому: ткут, готовят, убираются, стерегут животных. Однако бвбаход отличаются буйным нравом, а потому способны на разрушения, если их разозлить или проявить неуважение. Ростом небольшие, не выше тридцати пяти дюймов. Терпеть не могут людей, не употребляющих алкоголь». И ниже – приписка: «также ненавидят служителей церкви». И – еще одна: «и пьяниц». То есть, очень помогающие люди, которые ненавидят всех?

Поезд еще не подъехал к станции в Хогсмиде, но Мастерс уже начала собираться, не в силах больше выносить разглядывающей ее иногда и криво улыбающейся дамы и мужчины, которым пропах едва ли не весь поезд. Книга нырнула в сумку, Кори нырнула в свое теплое зимнее пальто, словно в мягкую кровать под одеяло, не забыв надеть перчатки (какие же, скажите, перчатки надевают, когда направляются в постель?), а потом – вынырнула из этого купе, пропитанного запахом невежества, бекона и англичан.

До Хогвартса девушка, как и каждое зимнее утро, добиралась в полумраке, но – спасибо Световым чарам и практикам у профессора Спраут – любой менее освещенный участок пути становился более освещенным, чем в тусклом свете утренних фонарей. Иногда на стенах домов, на сугробах и на мостовой мелькали тени – Кори не боялась ни теней, ни того, что может скрываться за ними, а потому скорее очаровывалась их легкими танцевальными движениями, уверенно шагая по изученной наизусть дороге. Уэльс мог похвастаться горными маршрутами, Суонси, где жила ее семья, – нет; не могла горными ландшафтами удивить и эта деревушка, но от очередного движения тени невольно вспомнился отрывок из книги.

«Гвиллионы – злые горные эльфы, отчего противопоставляются эллионам. Это некрасивые существа женского пола, которые по ночам подстерегают путников на горных дорогах и сбивают их с пути. Однако, защититься от гвиллионов несложно, так как они, по-видимому, боятся металлов – достав кинжал из ножен, можно легко их отпугнуть. Имеется также описание одной из гвиллионов – Горной старухи, что носит четырехугольную шляпу и пепельного цвета одежду, на плечо наброшен фарту, в руках – горшочек. Часто гвиллионы принимали козье обличие и в целом дружили с козами. При встрече с гвиллионами, чтобы избежать их зловредностей и гнева, фейри лучше всегопригласить домой и поухаживать за ними».

Новый турнир – новые гости в Подземельях. Отчасти, конечно же; в основном в списке участников оказались все те же имена, а в коридорах Подземелий – все те же лица. Вместе с Рогнедой они выдали не так уж много пропусков гостям факультета, и это, в целом, радовало неким… балансом. Четыре семестра, а многие все еще остались жить или гостить в стенах Замка; четыре семестра, а дуэлями начинают интересоваться новые студенты.

Четыре семестра – и жизнь изменилась так, словно ее перевернули, как песочные часы, с ног на голову. Четыре семестра и сотни дней, из которых не забылся ни один.

Вот почему Кори, увидев списки пар на первую турнирную встречу, не смогла не повести нервно – в привычном жесте – плечом: напротив ее имени значилось имя мисс Пресли. Улыбка от имени рефери, однако, слегка смазала тревожное чувство – или скорее смыла озерной водой, за которой можно было наблюдать из окон в Подземельях.

«Грагез Аннуин – девы-фейри, живущие под водой в озерах, что находятся в Черных горах. Они красивы, у них золотистые волосы и молочно-белая кожа. Девы иногда выходят на поверхность, чтобы потанцевать, повеселиться и найти себе смертного в мужья».

Оказавшись в специально отведенном для их тройки из соперников и судьи зале, Мастерс даже не стала осматриваться. Она отлично помнила, когда была здесь в последний раз: тогда мир рушился на ее глазах; мир продолжил рушиться и после того, как она покинула свой первый турнир, он трещал по швам, хрустел, взвизгивал и ломался снова и снова – после. Взрывался адским пламенем, сходил с железнодорожных путей, покрывался темномагическим туманом, уходил под ледяную воду – и продолжает делать это до сих пор. Слизеринка понимала, почему не любила стихию Земли: та надежность и уверенность, которой стихия хвалится, обманчива, и земля из-под ног может исчезнуть легко, в одно мгновение, за одно легкое движение ресниц. Мирам Мастерс было достаточно порой одного слова и одного щелчка пальцами.

Для чьего-то мира потребовалась одна музыкальная заявка на слизеринское радио и одна записка, о которой не стали молчать.

«Озерных дев нельзя касаться железом или бить – если их трижды беспричинно ударят, они должны оставить своего супруга, чтобы никогда больше его не видеть, и для Грагез Аннуин это – словно могущественная клятва. Для дев характерна противоположность эмоций: на свадьбах и торжествах они могут плакать, а на похоронах – громко смеяться».

Кори не слишком увлекалась дуэльным этикетом, уделяя большее внимание правилам вежливого общения с незнакомцами, но как хорошая девочка первым делом поприветствовала когтевранку, стоящую напротив.

– Добрый день, Женевьева. Надеюсь, в Подземельях не слишком морозно в этом январе, – полуулыбка, с которой девушка обычно покупала сливки и выпечку, зеленые яблоки и красн… красный чай. И только после, повернув голову к рефери, она улыбнулась так, как действительно хотела: – Белинда, дорогая, здравствуй. Буду считать, что роль дракона, доставшаяся мне от тебя, есть скрытое пожелание удачи.

Ходит первой, потому что принимает гостей. А их нужно принимать со всеми почестями: от души поприветствовать, ничего не жалеть, демонстрируя щедрость. Хорошим ли жестом будет вспомнить о предпочтениях гостя? Наверняка. И в тот самый момент, когда Белинда объявила начало дуэли, Кори встретила с Женевьевой взглядом, а в ее голове вмиг сложился пазл – с легкой руки воспоминаний, с легкой руки прочитанной сегодня главы книги, с легкой руки – если бы у звуков было тело – того смешка из соседнего зала, который Мастерс не могла услышать, но знала, что он прозвучал бы.

Озерная дева. О-зер-ная де-ва. На лице Кори заиграла ухмылка – от полуулыбки не осталось и следа; и, ухмыляясь, она знала – вне зависимости от благосклонности удачи, вне зависимости от исхода, вне зависимости от того, будет поняла шпилька-булавка-иголочка, она просто не может этого не сделать.

«Грагез Аннуин могут выживать под водой в течение длительного времени, они необычайно ловки под водой, могут спокойно дышать и передвигаться, не ощущая давления вод». Стоит проверить.

Совершенно волшебная для самой Мастерс особенность ее ресниц: за одно падение и за один взлет успевает создаться целая история; так слизеринке и кажется; кажется, и она уже не просто предполагает, а видит за тонкой кожей полуприкрытых век, как с кончика палочки падает крупная капля – девушка даже слышит эхо, когда вода касается каменного пола замка. Как набирает вода силу – в центр ладони что-то неуловимо давит, частицы магии, не иначе, так привычно стало их ощущать, особенно, когда речь идет о стихиях. Как струя воды, будто буйное морское животное, рвется на волю, целясь прямо в солнечное сплетение Пресли. Охлаждая ее пыл, брызгами смывая томность взгляда, проникая в ткань – какой там? – одежды. Сбивая с ног? Нет. Вымывая из-под них почву? Вполне вероятно.

Бьющая в цель струя воды – известно, из какого озера.

– Aqua ErUcto! – палочка направлена прямо в грудь, но, быть может, еще чуть левее; резко, чеканя каждое слово, словно речь идет не о воде, а о… пощечине. Как бы там ни было, недолгим позже после своей соперницы Мастерс и сама узнала, что это такое – это пощечины. Потом еще раз. И еще. Правда, сама Кори когда-то сравнила это не с пощечинами, а ударами под дых – как раз туда, куда сейчас, в воображении слизеринки, должна попасть вода.

Что ты делаешь, ты же х о р о ш а я девочка!

Ее судорожный вздох мог бы нарушить тишину в Подземельях, если бы в соседних залах не сражались другие студенты. Везде что-то звенело, громыхало, падало, было накалено до предела – по-настоящему жаркие сражения, не иначе. Было ли жарко тогда? Кажется, был уже февраль? Первая зима в Хогвартсе прошла для Кори слишком волшебно, и она не помнила уже, было ли холодно в Подземельях, было ли холодно на улице, было ли холодно – ей – вообще где угодно, потому что тогда было очень тепло. Совершенно не так, как в эту зиму.

Так она себя чувствовала? Как я – в декабре? Когда уходишь под лед, чувствуешь, как ледяная вода обжигает легкие, когда ты пытаешься вдохнуть, не знаешь, как скрыть панику от того, что ледяная корка теперь над твоей головой, мешая тебе всплыть.

Сочувствовать было некогда; некогда было рассуждать о том, что, кто и когда на самом деле думал и ощущал; была лишь вода и был лишь холод, а потому была лишь вода, чьей-то цепкой хваткой, голубой и светящейся, превращенная в лед. Кори хорошо чувствовала Воздух: чувствовала, как в зале стало еще холоднее, и морозный воздух, касаясь всего теплого, что есть вокруг, выбирает струю воды, что теперь уже бросается в цель, как арктический хищник; этот хищник касается и всего окружающего пространства, и воды, и –

дыхания, конечно же, тоже, потому что в момент, когда Мастерс произносит заклинания, вместе с ее уверенной ударной «А» вырывается пар изо рта, как бывает в холодную погоду. Или кажется?

– GlAcius! – не смягчая без надобности ни один из согласных звуков, но все же протягивая первый слог, разрешая, позволяя, повелевая чарам вырваться на свободу. И кончиком палочки рисуя, что одним из своих самых острых карандашей, замысловатую фигуру: на первый слог «гла» – движение вверх, будто бы по холму вверх, затем резкий и почти безбашенный спуск вниз, в долину, а после – на слабый слог «ци» – вновь вверх на вершину холма, но того, что выше, а потому и спускаться по нему обратно на уровень моря выходит еще быстрее; а после, самый мягкий из трех «ус», на котором слегка поворачивается запястье, чтобы очертить кончиком палочки край – парадоксально – самого бескрайнего поля, не забыв, конечно же, определить место той самой долины, вернувшись чуть ли не в самое начало пути. Чем не силуэт валлийского пейзажа?

– Это почему это ты не спишь в такой час? – поцокал и покачал головой один из соседей вверх по улице, когда юная Кори, сидя на веранде своего же дома чуть позже полуночи, заметила его, выходящим из дома подруги своей супруги. Девочке было совершенно все равно, кто откуда выходит, куда заходит и что там делает, но в тот самый момент она ощутила, как в руку лег джокер – будущая слизеринка теперь могла бы покрыть любую его карту. – Хорошие девочки должны спать ночью.

Очень удобно держать в своем окружении исключительно хороших, правда, сэр?

Интересно, а ты – хорошая девочка?

Кончик палочки направлен точно в сторону лица напротив. Туда же направлен внимательный и пристальный взгляд – в лицо, что, как по волшебству начинает выдавать накопившуюся усталость. И как долго она ждала? Можно было семь раз утомиться – опускаются от тяжести будней плечи и слегка кривится весь день державшаяся прямо спина; пять раз зевнуть – что в ее воображении и делает когтевранка, вполне изящно прикрывая рот ладонью; три раза постараться удержать закрывающиеся веки – и вот они, под воздействием заклинания, и правда начинают закрываться, и приходится широко открывать глаза, чтобы ресницы не сомкнулись.

И один раз – уснуть.

– SoppOro! – почти змеиная, успокаивающая «с» в самом начале заклинания, взбивающие подушку «п» и уверенная, потому что в сильной доле, «о», которая звучит так, будто Кори заботливо накрывает Женевьеву одеялом, желает ей приятных сновидений. Сейчас – прямо здесь, в этом зале родного Дуэльного клуба. Тогда – в спальне Синей башни, а никак не в коридорах ее Подземелий.

И за все время ни разу не разорвать прямого смелого взгляда. Вела ли она себя плохо, была ли груба?..

Хорошие девочки и мальчики продаются в «Волшебном зверинце».

 Отправлено: 13.01.23 12:02. Заголовок: Все ведь знают, что ..

Все ведь знают, что такое скука? Да, да. Это то самое чувство, которое заставляет искать приключения на счастливо - несчастное бренное тело. Женевьева за последнее время значительно сдала позиции в своих небольших приключениях, то и время тратя время на дела земные, совершенно забыл о духовных. А ведь именно они питают душу, дают внутреннюю энергию, дают почувствовать волшебство не на словах, а на деле... наверное. По крайней мере, ей всегда было важно держать эмоцию не только в себе, но и на кончике своей волшебной палочки.

Очередная дуэльная битва в подвалах подземелий - это как раз то, что помогло бы расшевелить не только тело, но и дух. Ключевое - помогло бы. Сначала её внутренний голос тихо шептал где - то внутри, лениво перебирая отговорки, которые долгое время действовали на Пресли как значительное оправдание, тем самым давая ей возможность не только беззаботно считать коз в загончике, но и проводить приятнейшие вечера в подвале дома, в обнимку с котлами и склянками. Однако совсем скоро подтянулись те, кого всегда боится внутренняя прокрастинация - друзья. Но ведь этого мало - если человек сам не хочет, никто его не заставит, верно? Нет, не верно. Иногда, поддавшись уговорам и глупым доводам, можно оказаться там, где бы ты ожидал меньше всего. И именно это чувство ощутила по утру когтевранка, когда наступил этот самый день.

Зимнее утро было до красоты ужасным: снег за окном, небольшая метель, ученики в тёплых мантиях, а румянец на их щеках сообщал о лёгком морозце. Возможно и стоило бы освежить голову перед столь любопытным мероприятием, но выходить на улицу не хотелось даже больше, чем куда - то идти и что - то делать. Лишь скучные утренние приготовления - вот и вся компания на ближайшие часы, и возможно лишь медитация могла хоть как - то завлечь её внимание, и немного ободрить. Вот что значит, не спать до пяти утра. Бросив взгляд на песочные часы и лежащую рядом книгу, она титаническими усилиями заставляла себя не браться за чтение вновь, иначе подняв глаза от строк можно с лёгкостью обнаружить вечер за окном, и ряд упущенных возможностей этого дня. Да кто я такая, чтобы спорить со своими желаниями? Дотянувшись - таки до обветшалого томика, Женевьева раскрыла книгу на первой попавшейся странице и вчиталась в первую попавшуюся строку: "Можно ли найти своё будущее в прошлом?" Девушка подняла глаза и взглянула в зеркало. Да, действительно, она сильно изменилась... Теперь то, что раньше приносило ей радость, эмоции, негативные или положительные всплески, ушло. Иначе как объяснить её пустое отношение к предстоящим, пусть и липовым сражениям. Ничто. Да, именно ничто возникало внутри. Ожидание волнения в крови лишь больше надежды, на деле - пшик. Куда всё уходит?

Неспешно ступая по коридорам замка, Женевьева с привычной ей в последние годы меланхоличностью всматривалась за пейзажи за окном. Казалось бы, всё должно течь и меняться, но нет - одна сплошная белая пелена снежинок. Надо же, похоже небесная канцелярия работает сверхурочно. Надеюсь, Гелиос потребует прибавки в своё время.
Очередной коридор, очередной поворот и почти полное отсутствие студентов. Наверное, Мерлин меня услышал.

Шаг, второй, третий, двадцать пятый и вот она уже близка к цели. Оказавшись в подземельях, девушка запустила руку в карман, и по привычке сжала древко своей волшебной палочки. Рано ещё, нужно добраться до цели.
Рассматривая двери комнат, она тем временем пыталась заставить себя чувствовать. Да, именно чувствовать всё то, как было раньше. Если бы только я могла вернуться в прошлое и предупредить. Возможно, всё было бы по - другому. Хотя, ведь я могу это сделать? Могу. Или нет? Последствия. Глупо спорить в таком вопросе, ведь если бы я это сделала, то уже знала правильный ответ наперёд.

А вот и нужная дверь. Слишком много раздумывать над действиями не было никакого желания. Надо в следующий раз поставить ультиматум - или все вместе, или никто.
Войдя вовнутрь, наконец - то нахлынуло хоть что - то: чувство, когда оказываешься в знакомой аудитории, где с тобой происходили как взлёты, так и падения, но сейчас как и всегда ты не знаешь, что именно ты получишь в награду за труды, ибо нет ничего более постоянного, чем непредвиденное.

Но как пришло, так и ушло. М да. Самое постоянное в мире - это непостоянство.
Достав палочку из кармана, Женевьева ради соблюдения приличий (а это самое главное) надела на себя типичную дежурную улыбку, и прошла к своему месту.

Приветственные слова. Лёгкий поклон в ответ. Рефери объявляет последовательность.

Пора. Постарайся прочувствовать снова. Хоть что - нибудь. Слабые люди верят в удачу, сильные – в причину и следствие.

Привычная стойка, крепко сжатая палочка, контакт с соперником.

-VelUmus! - мгновение истины. Это буквально то, с чего всё начинается. Такой сжатый, но невероятно сильный комок где - то внутри, который дремлет в часы спокойствия, но тут же пробуждается при необходимости. Наверное, это и есть волшебство, которое струится по пальцам, обволакивая каждую клеточку, и устремляется в свободный полёт с кончика палочки. Пронзительный, чёткий и громкий выкрик сопровождающейся не менее чётким и выразительным движением волшебной палочки, рисующей перед собой косую линию. Ну и что такое искренность? Это то, что исходит из души, ведь порой магия ведёт себя причудливо, и волшебного слова ей недостаточно. Так и сейчас, защита была искренне желанна, но услышит ли она её? Представив в воображении пружинистую стену, косая линия преобразилась в полупрозрачную сферу, которая стала расширяться и увеличиваться в объёме, создавая тем самым преграду от всего и всех.

-ExpelliArmus! - а вот ещё одно мгновение. Но то лишь жалкое подобие того, что чувствуешь в первый раз, ещё не распробовав, не войдя во вкус. Однако тот комок уже в рабочем состоянии, и гораздо быстрее понимает, что от него хотят. К тому же на руках ещё остались следы предыдущего заклинания, ведь они всё помнят... Женевьева очень осознанно подходила к делу, и чётко понимала, что от неё требуется. Контакт с объектом устанавливать не было необходимости, ведь он и так был на прицеле. Лаконичность, конкретика, внятность в голосе, движение палочкой точно выточены: ровный, резкий виток спирали и словно ощутимый толчок вперёд, направленный на палочку соперника. Хорошо, когда в голове нет лишнего сумбура... есть лишь необходимый. Рука оппонента словно открытый лист болтающейся на ветру, и именно в этом была вся прелесть. Осознание этого в голове рождало мысль мощного луча, летящего так быстро и так ровно, словно это было что - то самобытное, летящее поразить нечто чужеродное. Луч этот настолько мощный и целенаправленный, что врезается лишь в руку, выбивая из неё всё, что там есть.

-DeprImo! - ну и завершающий аккорд. Кажется, что ты уже настолько разогнался, что остановить себя не в состоянии, но это лишь видимость. Хорошо, что человек - разумное существо, и чётко поставленные установки берут верх над инстинктами или необузданными желаниями. Палочка в руке словно и сама раскалилась до бела, настолько тесно она переплелась с рукой, создавая единый организм, творящий магию. Взяв под свой обзор туловище оппонента, Женевьева вообразила из него легко движимый объект, который необходимо толкнуть. Словно хорошо смазанный механизм всё происходило чётко и последовательно: уверенный голос с выраженной интонацией, толчкообразное движение палочки в сторону объекта, при этом картинка перед глазами уже показывала то, как оппонента толкает невидимая рука, вырвавшееся из её палочки.

Как же приятно ощущать магию своим существом, а также то, что она умеет.

 Отправлено: 13.01.23 18:54. Заголовок: Белинда не думала, ч..

Белинда не думала, что без заклинаний оказывается можно заморозить комнату, но оказывается еще как можно! Лёд, сверкавший в глазах обеих девушек, заставил покрыться инеем не только свежие цветы, принесенные домовыми эльфами, но и кончика пальцев рефери. Тёплая улыбка Кори немного приободрила слизеринку.
Решив, что перед вторым раундом ей необходимо согреться, рефери послала волшебную записку куда-то в подземелья, чтобы ей принесли чаища..

- Что ж, надеюсь, он скоро прибудет - подумала девушка и содрогнулась. Впрочем, думать о холоде было некогда.

Aqua ErUcto - и струя воды полетела змеиной лентой прямо в сторону груди Женевьевы. Когтевранка очевидно немного смутившись от такой холодной атаки, сотворила прекрасное заклинание стены, которое увы, не смотря на всю свою идеальность, пропустило струю воды, ибо рассчитано оно было всё же на предметы.
GlAcius - выкрикнула Кори, решив видимо добить холодом Женевьеву, но не тут-то было. Льдинки, уже начавшие зарождаться на всё еще летящей струе воды, вдруг осыпались на пол грустным градом и весело блеснули девушкам.
ExpelliArmus - любимое всеми заклинание, весело и задорно выбило палочку из рук Кори. К счатью, для слизеринки, она успела ее быстро поймать в воздухе и следующее заклинание SoppOro, заставило Женевьеву зевнуть, не смотря на то, что Кори саму как будто толкнули во время чар. Это сработала оперативно мисс Пресли.

Белинда тут же вклинилась и взмахом палочки все заклинания и высушила мантию Женевьевы.
- Мерлин! Какие же вы колюче-холодные девушки!

- Объявляю начало Второго Раунда. Женевьева , первый ход твой! Конец второго раунда 22 января - звонко объявила рефери и отпила горячего чаища, заботливо принесенного эльфами.

Итог первого раунда:

Kori Masters - 9 очков
Женевьева Пресли - 9 очков

 Отправлено: 18.01.23 09:54. Заголовок: Неужели это не работ..

Неужели это не работает?
Женевьева закрыла глаза на эту освободившуюся, но такую необходимую секунду. Нужно было прислушаться к себе, и к своим ощущениям, понять, что изменилось, и изменилось ли вообще.

Магия творит чудеса, говорили они. И да, она действительно способна на многое, хоть человека воскресить из мёртвых, но способна ли она оживить прежние эмоции? Складывалось ощущение дежавю, знакомые действия, слова, но на этом всё. Даже палочка в руке, казалось, была в замешательстве, хотя указания хозяйки выполняла с точностью и по плану. Любопытный факт: я произношу заклинание, но при этом пытаюсь вспомнить, закрыла за я загон для коз. Браво, похоже ты совсем оторвалась от реальности.

Костяшки пальцев руки значительно побелели, и казалось, что её слабенькая физическая сила в состоянии раздавить даже древко волшебной палочки. Это говорит лишь о том, что ты разучилась быть единым целым с этой силой до самого конца. Да, неужели им нужно найти друг друга, чтобы кооперировать? Не может быть. Я чувствую. Я чувствую, что как только они соприкасаются друг с другом, происходит взаимный отклик.

Надо было действовать дальше, но это ничто просто подавляло любые её порывы. Казалось, что вызвать на эмоции её могло бы сейчас только из ряда вон выходящее. Драйв... А может хватит уже жаловаться? Женевьева еле заметно скривила носик. Если мы и можем с кем - то бесконечно спорить, так это с самим собой. Внутренний голос всегда в контрах.

А вот и вторая попытка снова найти себя на этом пути. Приятном. Захватывающем. Волнующем. Затягивающем. Ну так ведь, да? Нет, эмоции мешают думать.

Встав в "позу", девушка постаралась прикинуть, что ей делать сейчас. Прекрасно. Кажется ты ещё стала ещё более безответственная, чем раньше. Насколько же надо было ощущать это ничто.

-AgglUtium! - банальщина, простая как три копейки. Это, возможно, даже вызвало бы некоторое раздражение сейчас, если бы её дух был хоть как - то воодушевлён. Оставалось радоваться лишь тому, что хотя бы тело действовало именно так, как ему было приказано. Вот что значит дисциплина. Но это было излишний в данный момент, ибо основной театр действий происходил не только снаружи, но и в голове. Стоит ли говорить, что данное заклинание было использовано ею уже, наверное, тысячу раз? Разрезав тишину, Женевьева выкрикнула его чётким, холодным и звонким тембром, без двойной "г", разумеется. Палочка, которая была в этом деле неизменным спутником, нацелилась на правую верхнюю конечность соперника, то бишь руку, и плавно но красиво пересекла пространство, остановившись и указав на левую верхнюю конечность, иными словами - руку. Перед глазами же в этот момент разворачивалась следующая картина: дымка, то есть основная движущая магическая сила, обволакивает правую руку от плеча до кончиков пальцев, не оставляя буквально ни одного открытого участка, после чего притягивает к себе левую руку, словно они сливаются, одна конечность втекает в другую, соединяя их в единое целое, и прочно скрепляя их друг с другом.

-LocomOtor MOrtis! - продолжение Мерлезонского балета, и остаётся быть благодарной хотя бы за то, что мысли и тело не действуют автономно. Почти мелодично и ярко окрашенной интонацией девушка произнесла заклинание, делая произношение не только правильным, но и наполненным смыслом. Волшебная палочка, уткнувшись в район ног оппонента, словно кисть художника нарисовала в воздухе незамысловатую фигуру: резко прорезая вниз, она очертила небольшой крючок, и резко ушла вправо. И воображая себе представление балета: красный луч, рассекая пространство, врезается в нижние конечности соперника (то есть ноги, понятно, да), поглощает, и заставляет их парализоваться, опутываясь вместе. Искренне желать? Нет ничего проще. Востребовано, исполнено: магический комок, густой но сильный и жёсткий прорвался из недр собственной психеи в сторону объекта, желая искренне свершить приказание своё.

-ProtEgo! - и вот он снова этот момент "виденного ранее". Словно самобытное ощущение, образовавшееся и
существующее само по себе, но при этом не отпускающее сознание. Это место, этот свет, эта магия, всё это было очень знакомо, если не сказать больше. И кажется, она снова начинала понимать, с чем это связано. И дым отечества нам сладок и приятен... Если бы было время и место Женевьева непременно выразила эти положительные эмоции, но сейчас магия, зная своё дело, преподносила другое. Резким, громким, уверенным и твёрдым голосом, с боевой и энергичной интонацией девушка произнесла заклинание. Палочка в унисон сопровождала это мероприятие, двигаясь с рукой как хорошо вышколенный фехтовальный меч: выставленная вперёд, она молнией вырисовывает горизонтальную линию с кругом. А в голове тем временем, идёт визуальное сопровождение, подкрепляемое сильным и искренним желанием: магический поток наполняет всё существо, и концентрируясь на кончике палочки, вылетает оттуда с мгновенной скоростью. Он словно растекается по пространству, превращаясь в магический зонт, закрывая собой волшебницу.

Это точно когда - то где - то уже происходило.

 Отправлено: 21.01.23 21:44. Заголовок: Глядя на рассыпающие..

Глядя на рассыпающиеся льдинки, что не смогли долететь до соперницы, Кори повела плечами еще более нервно, чем обычно. И правда, как можно думать о магии льда и холода, когда то, что ты пытаешься в себе подавить, – это яркий, жалящий, пылающий слепящим киноварным, жаркий…

Ты горел, как горит Солнце; как весь кричащий в огне мир – и я помню это чувство, всегда буду помнить и всегда буду по нему скучать.

Можно ли помнить то, чего никогда не знала и какова природа таких воспоминаний? В какой момент история есть вымысел – до того, как ты в нее поверишь, или когда веры в нее в тебе больше не осталось? Раз не помнишь, значит и не было, и это звучит логично; а раз помнишь, то было; и если было, то должен хоть что-то помнить – но как – как можно всерьез помнить сны? Как можно хранить в своей памяти то, чего не существовало? Палочка, выбитая заклинанием из руки. ловится этой же рукой по-настоящему по-вратарски: быстро, легко, демонстрируя чудеса реакции; но он не был вратарем, а она – его дочь. Правда или вымысел, истина или ложь, реальность или сон – а это сны или воспоминания?

1913 год. Учитель Д. Смит видит сны о путешествиях в пространстве и времени.

Иногда этот голос раздается на границе сна и реальности, и тогда он звучит не пугающе-резко, а мягко, без резких скачков в используемом диалекте и даже… дружелюбно. Кори слышит рассказываемые им истории, видит их, помнит – но помнит где-то на той самой границе, на которую нельзя попасть по собственному желанию. Только тогда, когда ей действительно нужно там очутиться.

И каждый раз возвращение на эту натянутую над пропастью тонкую леску вызывало радостный трепет и слегка пугающий саму девушку восторг; она столько всего помнила, а эти истории постоянно забывала, но они возвращались к ней снова и снова, как возвращаются домой перелетные птицы. Всегда.

В одной из истории путешествия во времени оказались вынужденными: спасительными для самого темпонавта и для всей бесконечной вселенной, но спасение это стало и заточением. Заточением памяти, своей сущности – а значит, себя. Ради этой истории Мастерс возвращалась к той самой границе чаще всего, потому что тогда она впервые задумалась о проклятии бесконечной жизни. Те яркие пламенные язычки, от которых она бежала, все равно ее догоняли – касались спины, выкручивая позвонки, и пробираясь под лопатки; вскоре придется принять, что больше ей некуда бежать.Так кто из двух Кори – настоящая: та, что живет в реальности или та, которая является во сне? Может быть той, сновидческой Кори, снится та, что стоит сейчас в зале Дуэльного клуба?

Отца он заковал в нерушимые цепи, что были выкованы в сердце карликовой звезды.

Нет, любое из связывающих, сковывающих, обнимающих и даже поглаживающих нежно запястья заклинаний было припасено совсем на другой случай; повторить его в каждой из дуэлей пусть и допустимо по правилам Турнира, но не по лично-персонально-памятной значимости; Кори вспомнит о наручниках только в одном единственном случае, и это не дуэль с мисс Пресли. Вспомнит, потому что с этого что-то когда-то началось, так пусть попробует начаться вновь, ведь меняются времена и места, не меняются только люди. И никто из людей никогда не меняется, а хорошая память – это не дар, а наказание, и эти два урока слизеринка выучила слишком хорошо.

Мать он отправил к горизонту событий разрушающейся галактики, где она будет пребывать, что в вечной тюрьме.

Каждое событие, даже самое незначительное, влияло на ее слизеринское существование – не нужно было наступать на бабочек, чтобы грянул гром, но каждое слово, каждый взгляд и каждый даже самый короткий вздох имели свои последствия. Невозможно было отправить к горизонту событий, никто бы из них не смог, хоть сотню лет проведи бок о бок с невыразимцами из Отдела Тайн. Они не придумают такое заклинание – пробовали ведь наверняка, не могли не попытаться, не могли не заинтересоваться так же, как она. Вот, буквально… буквально не так далеко в будущем – или все-таки в прошлом? – спрашивала у профессора Спраут, можно ли изменить глубину действия заклинания. Возможно ли, не повреждая ткани реальности, не разрывая тонкий шелк времени, изменить чары, структура которых и так неизвестна. «Нет» – это самый ожидаемый ответ, но он все еще не закрывает другой вопрос. В чем смысл перемещения в прошлое на пять часов и не больше, если чаще всего мы хотим вернуться дальше – дальше, чем на пять месяцев назад, к чем уж тут вести разговоры о часах. Но Мастерс не была отправлена к горизонту событий, чтобы не ощущать на себе влияние того, что произошло, больше, чем за пять часов.

Дочь была помещена в каждое существующее зеркало, а потому каждый раз, когда смотрели на себя, могли увидеть и ее.

Быть везде и нигде одновременно – когда-то Кори так уже думала, пусть и не о себе, хотя ей это подходило вполне. Занимать все пространство, как воздух, но быть бесплотной и невидимой – так же, как этот элемент. Создавать списки дел по тридцать с лишним пунктов и стараться все выполнить, но как только вычеркиваешь один, непременно появляется новый – ничего не успевать, но постоянно искать, чем себя занять; быть везде и нигде одновременно; оставаться важной частью Школы, но уехать из нее жить в Лондон, чтобы не видеть в своем же отражении дверей, комнат, диванчиков, кроватей, столов и ковров – своих и не очень – которые помнят все и не дают забыть о себе. Что она видит теперь, глядя на себя в зеркало? Нестертую с губ помаду, голую и без единой отметины шею, спокойно опустившиеся плечи, которые нет смысла расправлять, как крылья, потому что никто не касается едва ощутимо ее спины, и взгляд, который сама не узнает. Разбитое сердце – то еще бремя. Представь, если их у тебя два.

Или дважды. Если думать о времени, как мы обычно думаем о пространстве.

Что до Сына, то его он заточил во времени, а после нарядил в пугало и установил того на полях Англии, как их защитника.

Вот оно. То, что кажется самым неочевидным вариантом, часто оказывается верным решением. Пугало – жуткое, спрятанная на заднем дворе, прикованное к двум палкам, скрепленным в виде креста, со старым тряпичным мешком на голове, из которого торчат соломинки; прикоснешься к любой из них – капнет капля крови с подушечки пальца. Более пугающей может быть лишь картина ожившего, освободившегося и преследующего тебя пугала – пожалуй, в свою домашнюю работу Бруку нужно было также добавить и этот страх.

Вот только Кори больше не восемь – а потому сковывающая ужасом восьмерка бесконечности, когда нужно позвать маму из сада поздно вечером больше не оплетала ее руки. И защищаться Мастерс тоже не планировала – не было никакого риска.

Вы все такие идеальные – прямо-таки ни одной занозы на ладони от вас не останется. Всегда все знаете: как нужно и как не следует; даете советы, выискиваете неточности и ошибки, чтобы – ну конечно же! – помочь и все-все исправить. А что если вас об этом никто не просит? Что если идеальная картинка – это открытка с планеты Утопия, что если из идеальной прически все-таки выбьется один волосок?

Кори щурится – так, словно целиться своим приобретенным то ли в прошлом, то ли в настоящем, то ли в будущем деревянным оружием в макушку; там, где Сахасрара чакра – седьмая и фиолетовая, почти как новое платье слизеринки, что она всегда надевала у окна, потому что вид должен быть красивым; и откуда она только в этом разбирается, правда? Не разбирается. Просто знает – точно так же, как знает рука, как высоко ей подняться, чтобы указать точное место действия будущего сглаза. И если кому-то нужна была сцена – то вот она; по прицелом кончика палочки Кори – голова Женевьевы, точнее – ее волосы. Пусть станут соломинками, торчащими из пугального мешка – торжественно клянусь, что не буду проверять с их помощью, какого цвета моя кровь.

А дальше – кончик палочки, рисующий полукруг, направленный вверх: мысленно Кори представляет, как холодный северо-западный английский ветер касается линии роста волос соперницы, задевая правое ухо, затем немного касаясь лба, а после и правое ухо. Резкий росчерк до центра дуги по прямой – порыв ветра подхватывает волосы, сжимая некоторые пряди в кулак, некоторые – спутывая между пальцами, хаотично создавая колтуны и нарушая гладкость уложенной прически. Три рваных штриха из центра вверх, пересекая дугу, рисуются палочкой в тот же самый момент, как ветер, танцуя свой ритуальный, подходящий для сглаза, танец, срывается со сцены и поднимает волосы Преси вверх, переплетая их еще сильнее.

– ImpExus! – раздался в зале голос Кори, и ей даже показалось, что где-то в темном углу громко каркнула ворона, будто бы готовясь занять свое место в «вороньем гнезде». Главное, чтобы воображаемая птица в углу не оказалась вороном и не была знакома с творчеством Эдгара Аллана По.

Ожившее, освободившее и догоняющее тебя – точно так же Мастерс преследовал освободившийся после долгого заточения огонь. Она все еще не оборачивалась. а если и делала это, то не всегда и не целиком, а если всегда и целиком, то закрывала глаза. Но что девушка точно ощущала здесь и прямо сейчас – ей стоит перестать бояться. Она – смелая, с горящим сердцем, рвущаяся помочь тем, кто нуждается, не думая о том, что может грудью влететь в терновый куст; смелая настолько, насколько могут быть смелыми слизеринцы – принимающая наконец-то себя, а не других; знающая каждый свой недостаток и не пытающаяся его оправдать, пусть и яростно борющаяся с несправедливыми обвинениями; решившая не быть хорошей и, наконец, понимающая фразу, что однажды услышала на границе сна. Делай из ненависти преимущество, дочь моя, никто во всем мире не поймет ненависть так, как понимаю ее я, и именно она делает меня живым, потому что зачем еще мне терпеть эту боль?

И огня тоже нужно было перестать бояться. Тем более, когда он жалит не тебя, а волшебницу напротив. Жалит край мантии, а потому почти обжигает щиколотки, вспыхивает, грея голени и касаясь теплом колена. Если бы Мастерс подошла ближе, то Женевьева бы увидела отблески рыжевато-красного на лице слизеринки – это отбрасывает свою яркую тень коснувшееся ткани когтевранской мантии пламя.

Указать на этот край. Обрисовать контур огонька свечи: слева и вверх, а потом, из острого кусающегося центра – вниз направо. И выкрикнуть заклинание так, словно вспышка произойдет неминуемо, с последним произнесенным Кори слогом:

– IncEndio!

Пугало на заднем дворе, бегающее за тобой с мешком соломы на голове пугало, горящее, от чего разгоняющее всех птиц, но и сжигающее посевы, пугало; пугало, что хранили ее родители, пугало бы ее в разы меньше, если бы у него было что-то чуть более привлекательное вместо соломенно-мешочной головы. Взять бы эти острые соломинки, да вырезать бы ими, а не профессиональными маленькими ножичками, голову фонаря Джека – зачем еще они такие острые, зачем, зачем, зачем? Прикоснулась тогда – и на одежду пугала капнула капля крови, оно словно бы ожило и скривило свой нарисованный на мешке рот в гадкой ухмылке. Такую ухмылку она, к слову, видела иногда на темных переулках Лондона – тех, что вели к Лютому переулку – если совсем уж поздно возвращалась домой. А вот миллионы Джеков на Самайн улыбались вполне себе… дружелюбно. Стоит надеть тыкву и на тебя.

Знает уже, что не превращается в тыкву человеческая голова, и это кажется Кори еще страшнее – ты оказываешься в западне, взаперти, видишь только темно-рыжие стенки тыквы, и больше ничего. Глядя на мисс Пресли, слизеринка представила, как тыква, оказывается вокруг ее головы под звуки торжественной музыки. Гимн во имя добра – о рыженькую мякоть едва ли можно пораниться. Тыква, конечно, давит когтевранке на плечи, слегка сдавливает шею, но это ничего, ведь что бы ни было, придет Белинда и снимет и чары, и сглазы, как если бы их и не было. Оранжевый, кстати, очень подходит к ярко-синему – идеальный цветовой контраст.

Снова – прицел в голову. Резкий запах по дуге, направленной влево, а после – повторение формы тыквы, если бы ее нужно было обвести по контуру снизу; три маленьких полукруга, один из которых завершается уверенным точным штрихом вверх – так, должно быть, завершает сказанное эта ядовитая слизеринская «эссс», когда слово срывается с губ:

– MElofors! – оставалось только сделать глубокий вдох, прикрыть глаза и попытаться забыть то, что было увидено; это пугало с заднего двора теперь там больше не стоит, оно заключено во временной поток и помещено в самое широкое из английский полей, чтобы быть там – защитником, а не ночным кошмаром Кори. В голове пронеслись две короткие фразы, и девушка вздрогнула от того, что первая былы сказана ее голосом:

– И ты говоришь, что он был к ним добр?
– Они хотели жить вечно, и потому он позаботился о том, чтобы так и было.

 Отправлено: 21.01.23 23:23. Заголовок: Белинда поплотнее ук..

Белинда поплотнее укаталась в розовый кашемировый шарф и стала с интересом наблюдать за вторым раундом. Пока что разницы в счёте не было и возможно второй раунд сдвинет силы.

AgglUtium - шарахнула заклинанием Женевьева и технично склеила руку у Кори, заставив слизеринку промахнуться с её довольно мощным сглазом. Прическа когтевранки осталось жива.. пока что.

LocomOtor MOrtis - спокойно выговорила мисс Пресли и ноги слизеринки парализовала. Уже падая, оппонентка взмахнула палочкой и крикнула заклинание розжига мантии. Слабый огонь занялся, но тут же погас. Итак, во второй раз внешность когтевранки осталась безупречной.

Далее Женевьева очевидно решила не испытывать судьбу и сотворила щит достойный аж уровня ЖАБ. Тем самым отразив великолепно исполненный сглаз и не получив тыкву вместо головы.

Белинда восхищенно покачала головой:
- Девушки! Это было эпично. У вас такие разные стили: Женевьева избрала тактику "тише едешь - дальше будешь", а Кори - "чем страшнее чары - тем лучше". Ну что, приступим к решающему раунду?

- Объявляю начало Третьего Раунда. Кори - ты опять ходишь! Конец третьего раунда 29 января - объявила Белинда

Итог второго раунда:

Kori Masters - 7 очков
Женевьева Пресли - 9 очков

 Отправлено: 27.01.23 11:00. Заголовок: Представить, что каж..

Представить, что каждое событие связано с событием предшествующим и предстоящим, нетрудно; трудно представить, что все эти события не имеют никакой связи. Каждая точка во времени заперта в свой индивидуальный флакончик, как в пробирку – у пробирок прошлого синие крышки, у пробирок будущего красные, как галстук-бабочка и подтяжки, торчащие из-под пиджака. У настоящего? Должно быть, зеленая; а может быть классически бежево-коричневая, как пробки для бутылок искристых напитков и напитков, аккуратно делающих простое чаепитие особенно интригующим.

Во время падения Кори будто бы смахнула с полок все эти крохотные пробирки, открыв их и смешав все воедино – прошлое, настоящее, будущее, каждый момент, красное и синим и то ли зеленым, то ли почти бесцветно-бежевым; она не умела рисовать ничего, кроме смешных маленьких рисунков на страницах ежедневника – но сейчас она будто бы рисовала туманность на небесах.

Была ли она в зале Дуэльного Клуба? Все еще стояла в зверинце, так невероятно тщательно выбирая себе собаку? А может, она в эту самую секунду выводила вопросительный знак, что без плеча, на кривеньком крыле журавлика? Или – минутами позже – расставляла в шкафу флаконы с зельями под текст старой баллады?

“Зелья – это жидкая субстанция”, – так их учили. “Нет, зелья могут быть твердыми”, – тогда попыталась поспорить Мастерс. А как же Преобразуюший порошок черного цвета? Вдохнуть – подумать о животном – три раза произнести волшебное слово. Му-та-бор.

И если та Кори, что стояла перед стойкой в “Волшебном зверинце”, думала – если вообще думала о животных – о собаках, то Кори, что собирала бумажного журавлика думала, конечно же, о птицах; Кори в лаборатории профессора Мортимера думала о тяжелой судьбе болтрушайки – какое животное выбрала бы она, та, что поднялась с пола в дуэльном зале и сейчас, в этот самый момент времени, отряхивает и без того идеально чистую одежду?

Вот оно – извивается на идеально-зеленом значке на груди, извивается на гобеленах на стеных, извивается внутри каждый раз, когда думаешь о том, что стоило бы быть проще и добрее, мягче и спокойнее. Холодный пол Подземелий все еще холодил кожу бедра – слизеринка невольно захотела согреть себя горящей ладонью, на какое-то время приподняв край юбки. Девушке несколько раз повезло держать в руках змей – небольших маисовых полозов и крупных, тяжелых королевских питонов; и каждая из змей, когда им было холодно, залезала Кори под одежду; незабываемое впечатление, настоящий восторг.

Когда Белинда объявила третий раунд, Мастерс уже знала, что будет делать; эта змея не могла бы стать фамильяром, но могла бы временно выступать тем животным, в которое превратился бы тотем легендарного племени ся – важным и уважаемым, тем, на кого возлагают надежды, символом императора.

Представить, как из кончика палочки вытекает, будто струя воды, магическая сила; беря начало в самой слизеринке, в ее по-настоящему змеиной натуре – и каждый видел здесь то, что хотел, – магия будто бы стала продолжением вен, что были очень заметны на ее худых руках. Просвечивая голубоватым через светлую кожу, вены сплетались с магией – в волшебной палочке или в девушке? – но если приглушить в зале свет от свечей, то могло бы показаться, что змея скользит по ее сосудам, скручивается в кольцо в ладони с зажатой в ней же палочкой, а после, впитываясь уже в древесину, двигается по сердцевине, доходит до самого кончика.

Готовится материализоваться на холодном слизеринско-дуэлянтском полу, словно и всегда была тут, вот только ждала объявления своей роли. Крупная, длиной около двух метров, с переливающимися от пляски огоньков в люстре, канделябрах и бранах.

– SerpensOrtia! – каждый из звуков “с” шелестит так, как если бы староста факультета, и эта в том числе, получала способность говорить на змеином языке вместе со значком; мягко-шипяще, как ползущая меж прохладных зарослей папоротника рептилия. Начало представления и чешуйчатого танца: отвести руку назад, раскрывая тем самым грудную клетку и напрягая едва ли не каждую мышцу правой руки; резкий выпад вперед – и такой же резкий взмах, но целью становится уже не Женевьева, а пол слизеринских Подземелий неподалеку от Кори.

Разглядывать змею – была ли это она или морок, созданный все тем же танцем света, словно не канделябры это были, а жирандоли – времени не было; не было времени у мага времени? или она ею еще не стала? – не могла еще не стать, она такой родилась. Может быть, сперва стала такой, а потом родилась – кто бы распутал этот хроноклубок за нее, да только никого не найдется, сама понимай, что для тебя прошлое, а что – будущее, и было ли настоящее настоящим.

Было ли настоящее настоящим тогда, когда отец, увидев вырвавшийся из-под контроля отблеск временной магии, велел ей убраться подальше, а она не послушалась и решила помочь. Пять часов превратились в двадцать с лишним лет в тот день. Парадокс, разлом, смешение двух временных в одну, трещина в стене – сердце тоже треснуло пополам, но выжило; нет, не треснуло, оно впитало в себя второе, маленькое, всего пару дней стучащее вне утробы. Или было наоборот?..

Разглядывать змею времени не было, но было мгновение для того, чтобы моргнуть и увидеть: как змея перестает сдерживать в себе желание напасть, как в ней не остается страха перед тем, что может скрываться впереди, как чешуйчатая – пока перистая наводит на ее голову палочку – готовится едва ли к прыжку, поджимая свое пресмыкающееся тело. Пресмыкаться она не будет, всегда будет жалить, и если захочет, то будет жалить первой. Кончик палочки направлен змее в голову – она приподнимается, принимая боевую стойку, и напрягает каждую мышцу хладнокровного тела. Замах назад рукой – и рептилия (вот только которая из них двоих?) предупреждающе шипит и извивается. Резкий, словно бьющий наотмашь, выпад в сторону Женевьевы – змея точно знает, что сегодня есть ее цель.

– OppUgno! – как приказ, как желание Повелителя, как слова дочери своего отца.

Он любил представления. Любил их устраивать, потому что наслаждался вниманием и овациями, восторгами и восхищениями; любил их посещать, чтобы потом, решив организовать свое, точно знать, от чего стоит отказаться, а что ввести в программу шоу. И он – Кори уже давно знала, что это ее отец, никем иным этот мужчина из кошмаров быть не мог бы, ведь они даже плечами дергают одинаково, когда нервничают – он никогда не искал сцен для своих шоу. Весь мир был его сценой, вся огромная Вселенная, и даже те миры и вселенные, о которых мы не подозреваем.

Самый важный момент любого представления – это его финал. Зрители не запомнят ни начала, ни даже момента кульминации, если последняя сцена выйдет смазанной и невнятной. Спокойно и тихо, по десертной ложечке – это не про Мастерс; нужно все и сразу.

Выбирай все самое сильное, – прозвучал еще один голос; уже не из сна, а из соседнего дуэльного зала, где раньше срока завершилось сражение; просто дружеский совет, вызывающий смешок – а было ли это или пробирка с этим событием все-таки уцелела?

Не усмехнуться было невозможно. Все самое сильное Кори не выбрала, но завершить дуэль еще можно было бы чем-то… красивым. Летящей в голову кастрюлей, например? Лопатой, приложившейся к затылку? Хлопком взрыва, после чего звенит в ушах?

Все кастрюли, лопаты и хлопки собрались воедино, а сознание преобразовало из в большую светящуюся сферу; не борьбы с темнотой ради, а для того, чтобы добраться до головы когтевранки, коснуться ее лба нежно, почти что целуя… а на самом деле, отталкиваясь от головы, отлетая немного назад, чтобы набрать силу, разогнаться и ударить в голову – оглушая, отключая, прикладывая и укладывая. А ведь можно было просто лечь спать, да? Оставалось только эту сферу запустить – как из рогатки стрельнуть; Кори так не делала, но видела, как этим баловались глупые соседские мальчишки…

– StUpefy! – так резко и так уверенно, будто не могло бы не получиться; рисуя вертикальную линию от головы к ногам, рассекая воздух кончиком палочки – так же резко и так же уверенно, будто не могло бы не получится.

Пробирки с прошлым, настоящим, будущим – возможными и гипотетическими – нашли свое место на полках; каждая оказалась там, где и должна быть. Лишь одна из них не вошла в шкафчик, одна из них так и осталась невидимо покоиться в кориной левой ладони, пока правая рука держала палочку; лишь одна – с непонятного цвета крышкой и совершенно загадочным содержимым –

на двадцать лет вперед в прошлое.

 Отправлено: 28.01.23 10:50. Заголовок: А вот и финальный ак..

А вот и финальный аккорд в этой композиции. Неужели я всё это время сплю?
Женевьева чувствовала себя как обмякшая, только что сваренная рыба, или как говорят - "выжатый лимон". И нет, дело было вовсе не в физической усталости, а скорее в том, что её бесконечные попытки снова сделать из себя маленькую, бешеную Амазонку выматывали её на духовном уровне. Порой так не хочется расставаться с детством, особенно если там было намного больше эмоций, чем есть сейчас. Наверное, это было уже неважно, особенно в данный момент, почему - то всегда в её голове меланхолия побеждает любые благородные мотивы.

Волшебная палочка в её руке всё ещё была настроена решительно, и это ощущалось кожей. Девушка сжала древко пальцами как можно крепче, пока не побелели костяшки. Только сейчас она ощутила и всё остальное, наиболее сильно из этого выделялась общая прохлада, которая словно ледяное одеяло окутало её тело со всех сторон. Странно, что я всё это время была в таком напряжении? Еле заметно скривившись, Женевьева слегка повела плечами, словно они затекли от одинаковой позы, и отбросила так ненужные сейчас мысли. В конце концов, у неё ещё целая ночь впереди, чтобы помучить свой мозг на тему бытия, а сейчас это не мешает конечно, но точно влияет на то, что она не может наслаждаться магией, как в детстве. Хотя погоди ка, с чего ты взяла, что мысли и образы не способны пробудить былые ощущения? Просто они теперь стали иными, вот и всё.

Последний вывод собственного сочинения зародил внутри небольшой комочек воодушевления. И нет, это была не магия, а нечто иное, такое же глубокое, но природа у него была другая, хоть и связано это было крепко и навсегда.
Шум океанского прибоя, обжигающий песок под ногами, палящее солнце... Да, такие мотивы определённо положительно влияли на её настроение, и не только боевое.

Рефери огласила начало заключительного раунда. Надо же, как раз вовремя.
Женевьева подняла волшебную палочку, в ожидании своей очереди "выстрела". На губах появилась еле заметная улыбка, которая никак не была связана с реальностью, отражая лишь её настроение. Воображаемый морской воздух наполнил лёгкие, из - за чего активизировались все органы чувств, и она в кой то веки преисполнилась желанием. Будучи консерватором до мозга костей, она всегда шла нога в ногу с установленными правилам по большей части самой собой, также отдавая должное и старым привычкам, и не имея ни малейшего желания их менять. Хотя, конечно, это добавляло ей занудства и предсказуемости... но что поделать. У каждого свои недостатки, благо, была она такая не одна.

-CollOshoo! - Женевьева направила палочку точно на обувь оппонента, буквально ткнув её не только взглядом. Несколько искорок как - будто реально вылетели из её глаз, а направляющая магию рука была словно и сама раскалена до предела. Хотелось творить, вершить магию (и какая разница какую?), а потому голос её был правильно поставлен, а заклинание произносилось с некоторой привычкой, настолько отчётливо оно звучало. Девушка, впёршись взглядом в обувь соперника, не отпуская её от своего внимания живо представила, как те намертво приклеиваются к полу, словно они с ним одно целое. Конечно же картинка была до такой степени яркой в её сознании, что искреннее желание случившегося происходило само по себе.

Это такой предсказуемый порыв, что от самой себя становится скучно.

-FlagrAnte! - следующей остановкой палочки был уровень "рука соперника". Дав ей направление точно на конечность сжимающую палочку, она не менее звучным и точным голосом произнесла заклинание. Но голос звучал убедительно не просто так, ведь это шло как на духу, что называется, "от всего сердца". Воображая себе картину, как сжигающий накал идёт и распространяется на палочку и всю конечность, завершая всё испепеляющими последствиями. Красиво и вполне согревающе. То, что нужно.

-CorfEnsio! - и последнее, но не менее важное. А ведь идёт так легко, только - только войдя во вкус. Однако, всё было не так просто, ведь данное заклинание хоть и было для неё не в новинку, всё же требовало огромной, долгой и поддерживающей концентрации, которую она давно уже не пыталась испытывать. Но отступать было некуда и некогда, потому, чары из её уст прозвучали молнией. Женевьева резким но чётким движением нарисовала палочкой в воздухе арку, а затем выставила свой маленький якорь спасения в центр этой арки. Фантазия, словно грёзы ярко вырисовывала в голове сферу. Но и этого было мало, потому, сосредоточившись, она как и прежде обратилась к своей внутренней магии, которая жила словно отдельной жизнью. Этот яркий сгусток чистого волшебства, который исходил на этот раз прямиком из её сердца, и направлялся точь - в точь в волшебную палочку, и через древко выходило наружу, творя магию, и эта магия, образуя защитную сферу, защищает её от всех напастей этого мира, желая этого всей душой, и поддерживая это стремление решимостью.

 Отправлено: 29.01.23 13:06. Заголовок: Третий раунд

Белинда ободряюще улыбнулась девушкам - последний раунд! И тут же настроилась на серьёзный лад - ведь последний раунд всегда бывает зрелищным.

SerpensOrtia - крикнула Кори,ч ем немало удивила рефери - этого заклинания она еще не видела в действии. Красивая и упитанная змея, по виду напоминавшая питона, материализовалась из воздуха. Белинда в восхищении посмотрела на это чудо - профессор Кравд была бы в восторге. Это даже на уровне ЖАБ!
CollOshoo - выговорила Женевьева и приклеила соперницу к полу. Эффективно и практично.
OppUgno - выкрикнула слизеринка и толстый удав с необыкновенной прытью пополз в сторону когтевранки и даже тяпнул её за мантию, вырвав ни в чём не повинный кусок материи. Слава Мерлину обошлось без кровавых потерь.
FlagrAnte - несколько сердито выкрикнула Женевьева (ну кому понравится ходить с порванной мантией?!) и палочка в руках Кори накалилась до такой степени, что обожгла куратора ПО и та выронила её из рук. Не смотря на это, Кори быстро подобрала свой артефакт и выкрикнула:
StUpefy - .. опасный красный луч пронёсся мимо Женевьевы, даже не подпалив ей кончика белокурых волос. Поэтому идеально сотворённая защитная сфера ей не понадобилась.

Девушки, это было прекрасно. Кори, особое тебе спасибо за такое зрелище! Это было неожиданно и красиво. Вы обе прекрасно сражались, надеюсь, нам ещё повезёт встретиться в турнире. Поздравляю с окончанием первого тура - выиграла Женевьева!


Итог третьего раунда:

Kori Masters - 4 очка
Женевьева Пресли - 6 очков